Одна птичка нашептала Белому Лису о вероятности слежки за ним.
Арнольд, если честно, выбирался за пределы Чайнатауна с большой неохотой – правда, имелись некоторого рода исключения, и одним из таких являлось посещение кладбища Юнион Филд. Посещение своего собственного могильного места у Белого Лиса считалось не более чем местом умиротворения и размышлений, правда, кто мог тогда, хмурой осенью 1928 года догадываться, что под слоем земли будет похоронен неизвестный иммигрант, комплекцией и внешностью напоминавший Ротштейна. Даже тогда мужчина проследил, дабы выстрел, пущенный гробовщиком в область животу усопшему был максимально точен свежему шраму, а полиция, как было игроком и предположено, тогда быстро замяла дело, зайдя в тупик и выпустив главного подозреваемого – МакМануса – на свободу.
И кто мог подумать, что спустя почти сотню лет (честно говоря, в восьмидесятых А.Р. уже стукнуло ровно сто лет, но дни рождения он не отмечал, но в тот вечер столетнего юбилея всего лишь ухмыльнулся по поводу того, что пережил тех, кому был дорог и кто когда-то был намного младше него. Да-да, судьба была столь жестока, но лучше было бы заметать следы своего пребывания и не попадаться на глаза тому же самому постаревшему Лански, хотя в день похорон последнего Банкир издалека наблюдал за похоронной процессией, прибыв в город, где скончался его «ученик») бывший бутлегер будет идти через толпу по направлению к кладбищу с небольшой книжкой в карманах брюк. Каждый раз когда мужчина выбирался из мест, ставших наиболее ему родными, он имел привычку и одеваться в привычные его глазу костюмы-тройки, пускай на улице было лето.
Остановившись на пороге кладбища и оглядевшись по сторонам, сквозь линзы черных солнцезащитных очков Ротштейн, не мигая, посмотрел на двух мужчин, что успел заметить ранее, проходя мимо банка и небольшого ресторанчика, при этом второй из них держался чуть поодаль от первого. И как не хотелось признавать слушок, долетевший до него: дни Белого Лиса скоро будут сочтены, если он не уладит дела и проблемы, возникшие за пределами его «власти». В Чайнатауне никто не хотел иметь отношений с теми, у кого на хвосте были легавые – и сейчас, как ни странно, единственный путь решения этой проблемы Белый Лис не мог найти, правда, почему второй так отчужденно и почти что с ненавистью наблюдает за «легавым», севшим на хвост?
На Юнион Филд мужчина очень долго бродит по местам захоронений, не оглядываясь назад и наслаждаясь умиротворенностью этого места, преисполненного горьким сожалением и чувством тех, кто считал, что их близкие, по крайней мере, по ту сторону будут жить лучше, нежели чем при жизни земной. «Покойтесь с миром,» - гласила иногда надпись на многих надгробиях, а когда Лис останавливается перед своим собственным, улыбка на его устах приобретает издевательские нотки, и на мгновение кажется, что его прошлое в данный момент смеется над ним самим и вот-вот из-под земли руки мертвеца схватят его за щиколотки и утащат на законное место – вниз, под слой земли. Прислушиваясь к окружающему пространству и закрыв на мгновение глаза, Ротштейн слышит вдалеке голоса, бормотания, смех и шаги, что эхом раздаются по всему кладбищу. Время от времени кажется даже некое ворчание, доносившиеся будто из-под земли, и А.Р. решает отойти на шаг назад, и все вокруг для него приходит в норму, за исключением одного: спиной Банкир чувствует на себе взгляд следившего за ним, и кажется, что еще чуть-чуть – и тот возликует с радостными воплями, правда, кто поверит затем в участке, что перед ними – живой труп, почти сто лет бороздивший окраины Нью-Йорка и организовывавший поставки. А уж тем более засмеют легавого по поводу имени Лиса – Арнольд Ротштейн – ведь числится последний мертвым с 1928 года, а дело касаемо выстрела так и не было закрыто. Для себя же сам еврей предположительно видел несколько концовок: а) его упекут в лечебницу на добровольно-принудительное лечение, где будут проводиться и опыты, б) попытаются выведать настоящее имя Белого Лиса, и вероятность, что он выйдет из участка живым или в наручниках, будет близка к нулю, и, конечно же в) выпустят, но повесят «хвост», от чего начнет страдать бизнес Арнольда.
Единственное кажущееся разумным ему решением является избавление от нежеланных гостей, посему А.Р. нужен был тот, кто мог бы избавить от такой тяжелой ноши, а уж потом мужчина смог бы разобраться в дальнейшем сам, добравшись до необходимых ему людей, а впоследствии и замять дело. Но кто тогда может избавить его от напасти? Пролистывая книжицу, что достал из кармана собственных брюк, Арнольд совершенно забыл о солнцезащитных очках, продолжавших сидеть на переносице, правда, ответ в голове всплывает тут же. Ему нужна была та самая вторая персона.
Оставалось лишь раздобыть контакты.